Покои Ровены Рейвенкло

Две небольших, но очень светлых комнаты в Башне Рейвенло, на самом последнем жилом этаже (студенческие комнаты расположены ниже).
Спальня - довольно скромная, и кабинет - уже сейчас забитый доверху различными свитками.

Какой же насыщенный сегодня был день…

Войдя в свои покои Ровена Рейвенкло опустилась на стул, чувствуя, что силы почти оставили ее. Причем усталость была не столько физической, сколько эмоциональной.
Все время, пока шло строительство школы, пока велись обсуждения того, что именно стоит преподавать будущим студентам, Ровене удавалось гнать от себя мысль, а как все это будет.
И вот сегодня все наконец свершилось.
Глядя на юные лица, обращенные в ее сторону, Ровене казалось, что мир плывет перед ее глазами. У нее даже мелькнула паническая мысль – может, не поздно еще отказаться?
Но, нет, было поздно.
Бросив украдкой взгляд по сторонам, баронесса убедилась, что в смятении пребывала она одна: лица ее друзей оставались спокойными. Хельга и Годрик доброжелательно улыбались детям, Салазар… ну, пытаться читать по его лицу всегда было делом безнадежным. Но уж не боялся он точно.
А вот она…

Ровена провела рукой по лицу.
Теперь уже точно нет пути назад. Она и так резко повернула свою жизнь, впервые за все сорок с лишним лет совершив отчаянный, бросающий вызов обществу поступок. Воспитанная в норманнских традициях, Ровена привыкла, что за нее важные решения принимали мужчины: отец, муж… Тонкие пальцы женщины коснулись ткани, покрывающей ее голову. Знак покорности, знак послушания… Она не смогла избавиться от него. Ей никуда не деться от своего прошлого – но она может сама строить свое будущее. Сможет делать то, чего хочет, делать то, что ей по-настоящему удавалось. Ровена никогда не являлась хорошей женой и вряд ли была хорошей матерью. Семья не стала ее призванием – и многие родственники не раз ставили ей это в вину.
Но, быть может, здесь, в кругу новой семьи ей удастся найти свое место в жизни?
Даже если за ней будут наблюдать глаза…
Нет, вот об этом лучше точно не думать – а то она вовсе не заснет сегодня.

Ровена давным-давно, еще несколько месяцев назад составила планы своей работы. Она выбрала для преподавания Чары – то, что получалось у нее лучше всего; и Астрономию – то, что она безумно любила. И все-таки сейчас баронесса поднялась и пересела за стол, чтобы еще раз просмотреть то, о чем собиралась завтра говорить студентам.

Раздался стук в дверь, ведущую к комнатам Ровены, и спустя буквально мгновение сама нетерпеливая нарушительница покоя декана частично показалась в проёме.
Рыжие волосы, собранные в незамысловатую причёску на затылке девушки выбились в некоторых местах, и светились на солнце, заглядывающим в окна. Сама же их обладательница выглядела не то озадаченной, не то сбитой с толку. Глаза, однако, горели азартом и готовностью, когда жесты показывали, что ей, на самом деле, очень неудобно так вот врываться к будущей преподавательнице, но другого выхода она не видела.

-Леди Ровена, извините - сбивчиво начала она, посмотрев на женщину...

Увидев легкий кивок головой декана, Минна осторожно приподняла полы своего зелёного с чёрным платья, слишком ярко смотревшегося в сочетании с практически красными волосами, и позволила себе опуститься на небольшой деван около стола Ровены.

-Знание - это единственно что вело меня через тьму, окружавшую мою жизнь практически с самого рождения, - выпалила девушка, машинально разглаживая несуществующие складки своего платья одной рукой, нервно сжав второй подлокотник, - и я хочу совершенства от своей магии...

Минна выглядела беспомощно. В глазах её читалось желание, стремление, юность и наивность. Как сущий ребёнок, первым делом она сразу же обратилась к той, которую хоть немного знала.

- Леди Ровена, могу ли я изучать все предметы, предлагаемые в Хогвартсе? И ещё...- слегка смутившись, девушка лишь сильнее сжала рукоять дивана, держа спину слишком прямой, что выдавало её переживание, - шляпа распределила меня на Слизерин... Значит ли это, что я буду жить в подземельях?

Девушка смущённо улыбнулась, глядя вверх на красивую, мудрую женщину, ожидая ответа.

Ровена не ожидала внезапного вторжения в свои покои и оттого несколько смешалась при появлении девушки. Пожалуй, надо привыкать: в доме мужа баронесса иногда неделями и месяцами не видела ничьих лиц, кроме пары слуг, приставленных к ней; теперь же круг ее общения станет гораздо шире.
Так, главное – сохранять спокойствие и стараться на все вопросы давать исчерпывающие ответы.
- Разумеется, мисс Сазерленд, вы можете посещать все занятия. Собственно, на это мы и рассчитывали: каждому волшебнику какой-либо раздел магии всегда удается лучше, нежели другие, однако молодым людям стоит попробовать свои силы во всем, прежде, чем их таланты полностью раскроют себя.
Что же касается расположения вашей гостиной… То да, лорд Салазар выбрал для своих студентов подземелья. Многие и зелья, и ингредиенты к ним требуют определенных условий хранения, и магу, который будет позже специализироваться в этой области, стоит привыкать к подобной обстановке.

Ровена постаралась, чтобы ее голос прозвучал как можно увереннее, хотя она лишь повторяла слова Салазара Слизерина. Сама баронесса не была с ним согласна: еще до начала обучения она пыталась доказать старому другу, что детям не место в подземелье. Растущим организмам нужен солнечный свет и свежий воздух, а загонять детей в темноту и сырость – последнее дело. Но Салазар настоял на своем, и, так как они уже договорились о разделении студентов между собой, Ровене осталось только смириться с этим его решением.

Хелена резко остановилась перед входом в покои матери. Чуть умерив своё волнение, она прислушалась и смогла уловить голоса, доносившиеся из-за двери. Пусть разобрать слова было невозможно, девочка приняла к сведению, что в кабинете матери есть кто-то, кроме самой Ровены - причём, судя по голосу, это была некая дама.
Немного подумав, девочка всё же решила, что уходить ни с чем нет смысла - вряд ли обсуждаемая информация столь конфиденциальна. А даже если так - пусть мать сама об этом скажет. Лучше заслужить выговор, чем уйти ни с чем и опять скучать в своей комнате, дожидаясь утра, даже не попытавшись исполнить задуманное...
Отдавая хоть какую-то дань вежливости, к которой её старались приучить и в отцовском доме, и здесь, где о девочке больше других заботилась леди Хельга, Хелена постучала по тяжёлой створке и замерла в ожидании ответа матери.

Ровена собиралась сказать поздней гостье еще что-то, когда в дверь кто-то тихонько постучал. Кому еще не спится в этот час? За дверью явно не Годрик и не Салазар – у первого стук неизменно выходил гораздо громче, а второму вряд ли пришло бы в голову в такое время врываться к даме. Остальные студенты, не столь активные, как мисс Сазерленд должны были находиться в своих комнатах – по крайней мере, хочелось в это верить. Так что, наверняка, в коридоре ждет Хельга.
Эта цепочка умозаключений не заняла у баронессы много времени – она выстроилась сама собой, быстро и аккуратно. Поэтому после стука не прошло и полуминуты, как Ровена ответила:
- Войдите!

Да, а вот про дочь она не подумала. Опять не подумала. С другой стороны, Хелене давным-давно полагалась спать. Ровена потому и не стала заходить к дочери после Церемонии Распределения – не хотела разбудить ненароком…
Однако отчитывать ребенка в присутствии постороннего человека баронесса не собиралась. Встав, Ровена подошла к дочери.
- В чем дело, Хелена? Что-то случилось?

Минна, сидевшая у стола Ровены, так и не удержалась от того, чтобы погрузиться в собственные размышления, и уже практически не слышала слов женщины о действиях её теперь уже декана Салазара Слизерина. Девушка прекрасно осознавала, что времени на размышления о петлях судьбы у неё было достаточно в заточении, и сейчас как раз уже то самое время, когда нужно начинать жить а не думать. И тем не менее, многие вещи оставались загадкой для неё, многие моменты её собственного прошлого тревожили Минну, и призраки её прародителей, о которых она узнала только из родословных журналов терзали своими словами её всю дорогу к замку.
После этого был выбор - волшебная шляпа сказала Слизерин... Что же это значит? К чему это приведёт? Озадаченная, потерянная, она пришла к леди Ровене, и теперь ей казалось, что та, как наверное и все трое других преподавателя беспокояться не меньше своих учеников.
*Никто не решит моих проблем кроме меня самой*...
Тут, в этот самый момент, когда после короткого перерыва Ровена вероятно собиралась добавить к своим словам что-то ещё, в дверь постучали.
Минна невольно вздрогнув, встала, поворчиваясь к двери - и увидела вошедшую маленькую девочку, вероятнее всего дочь женщины, на которую она была так похожа.
Осознав всю неловкость ситуации, девушка спешно приподняла полы платья, и спешно повернулась к Баронессе:
-Леди Ровена, это полностью моя вина - извините, что тревожу Вас по пустякам. Час уже поздний, мне просто нужно было поговорить с кем-нибудь... Но я обещаю, больше этого не повториться.
Минна сделала глубокий реверанс, снова смотря в пол. Почему-то эта очаровательная малышка смутила её, и все мысли в голове смешались.
-Спасибо Вам за Вашу помощь, Леди, я была несказанно рада теперь уже второй нашей встречи. Мне ещё предстоит выбрать комнату, и разобрпть вещи и... Подготовиться морально к заврашнему дню. Спокойной ночи.
Девушка сделала ещё один маленький реверанс обращённый к Хелене, выходя за дверь.

Покои Ровены Рейвенкло = = > Дом Слизерина (Госитнные и спальни студентов)

Услышав спокойный - и даже, как показалось Хелене, вполне доброжелательный - голос матери, девочка приободрилась. С некоторым усилием толкнув дверь, Хелена быстро скользнула внутрь комнаты.

Несколько мгновений ушли на то, чтобы взглядом пробежаться по помещению, ненадолго задержавшись лишь на рыжеволосой девушке. "Так значит это была мисс Сазерленд", - машинально отметила Хелена и тут же посмотрела на мать, силясь заглянуть Ровене в глаза. Не почувствовав явной угрозы, девочка сделала вывод, что ругать её уж точно не станут, а если нужно выпроводить - найдут способ это сделать вполне мирно, что ещё больше укрепило её решительность.
Хелена хотела было поздороваться с Минной, но не успела произнести ни одного слова, как заговорила сама мисс Сазерленд. От её слов девочке стало грустно – опять она кому-то мешает… Хелена уж было надеялась услышать сразу два рассказа о распределении, а теперь мама наверняка отчитает её и отправит спать. «И в чём-то будет права», - уныло признала девочка.
Ответив на реверанс Минны, девочка быстро подняла голову:
-Постойте, мисс Сазерленд, подождите… - попыталась она задержать Минну – но девушка то ли не услышала её слов, то ли не посчитала нужным ответить. Хелена виновато посмотрела на мать:
- Прости, что я так поздно... Я совсем не хотела вам мешать! – почти с отчаянием добавила она, - Но мне не спится, и я хотела бы посидеть здесь, с тобой, если ты не против...

Хелена нисколько не кривила душой. Да, сейчас её больше всего интересовало минувшее торжество - но и любой возможности побыть с матерью - да и послушать разговоры взрослых - девочка конечно же радовалась.
Но теперь шансы были совсем невелики… Девочка принялась нервно крутить прядку своих русых волос в ожидании вердикта Ровены.

Девочка не успела ответить, как мисс Сазерленд поспешно покинула кабинет Ровены. Баронесса с трудом подавила вздох. Про дочь забыла, девочку, по-видимому, расстроила… Нет, все-таки не умеет она общаться с детьми – какого бы возраста они ни были. Вот Хельга наверняка нашла бы для каждой и время, и теплое слово. Ровену опять начали терзать подозрения по поводу собственной преподавательской карьеры, однако, глядя в глаза Хелены, она заставила себя прогнать эти упаднические мысли.

А ведь еще и…
Ровена непроизвольно закусила губу. Сказать дочери или нет? Ведь все равно узнает – в башне же ее не запрешь… За те месяцы, пока Хогвартс готовили к его новой роли, Хелена привыкла ходить везде. Ровена сама практически внушила дочери, что этот замок теперь ее новый дом. Рано или поздно они встретятся… и какой будет реакция обоих?

Наклонившись, Ровена обняла дочку. Виноватый взгляд Хелены устыдил ее: в который раз баронесса почувствовала себя плохой матерью.
- Все в порядке, Хелена, - негромко произнесла Ровена и мягко подтолкнула девочку к скамье у своего стола. – Даже хорошо, что ты пришла…
Как же начать? Глаза дочери, так похожие на ее собственные, смотрели внимательно и ожидающе.
- Хелена, как ты знаешь, сегодня была Церемония Распределения, - да, очень удачное начало, особенно учитывая, как долго дочь пыталась выпросить себе разрешение на ней присутствовать… - И среди учеников, приехавших к нам… Был Николя. Ты помнишь, у тебя был брат?..
Ровена сама чувствовала себя растерянной. Она так старательно гнала от себя мысли о сыне, что с тех пор, как услышала фамилию своего мужа в Большом зале, и до сего момента ей удавалось не вникать в происходящее. И только произнеся вслух эти слова для дочери, баронесса полностью осознала ситуацию. У нее есть не только дочь, но и сын – сын, которого она не видела уже лет семь, который, наверняка, стараниями отца и не считает ее матерью. Впрочем, факультет ярко это показал – Николя попал к Салазару… Что ж, зная Жоффруа, это неудивительно. Ровена никогда не видела в сыне своих черт.

Реакция матери удивила Хелену - она совсем не ожидала от Ровены такого проявления материнской нежности вместо заслуженного недовольства. Но отреагировала тут же - покрепче обняла маму в ответ. Пусть мать и была скупа на ласки, Хелена её очень любила, и этой маленькой семье не грозило чувство отчуждённости...
Однако девочка не могла не заметить, что Ровена волнуется. Присев на скамью, Хелена молчала, устремив взгляд на мать и не решаясь прервать тишину, пока та размышляла о чём-то. Малышка уже и сама разволновалась, предчувствуя, что ей хотят сказать что-то важное - и побаиваясь неизвестного.
Но вот мама наконец заговорила. Напряжённо вслушиваясь в речь матери, Хелена даже не заметила некоторой неловкости первой фразы, не вникнув в заветное сочетание "Церемония Распределения". И, пожалуй, верно сделала - то, на что намекала Ровена, и без того было слишком удивительно для девочки и не убавило волнения.
Она и в самом деле привыкла, что у них своя, маленькая семья - только она и мама. Да, может, тётя Хельга, которая часто навещала их. Конечно, Хелена знала, что у неё есть отец и брат, но... как она могла их запомнить? Она же была совсем крохой, когда мать покинула отца, забрав её с собой. Все воспоминания Хелены были связаны с мамой - но ни в одном не фигурировал ни отец, ни брат. Она могла составить себе представление об этих родственниках только из рассказов матери, а Ровена предпочитала не говорить о них. Понимая, что маме неприятны такие разговоры, Хелена предпочитала и не вспоминать об этой теме, что было несложно.
"Мой брат здесь..." - девочка попыталась осознать это, - "Может, даже в нескольких шагах отсюда..." - Хелена неожиданно поняла, что если подумать - то в этом нет ничего страшного. По сути, брат был незнакомым мальчиком, фактически никем. И если образ отца Хелена себе давно нарисовала - и, конечно, он был довольно мрачным - то этот Николя пока ничего для неё не значил. Возможно, он куда лучше барона д'Амзора...
Но тут она внезапно представила, как тяжело должно быть маме...
"И что мне делать?"
- Мама... А он попал на твой факультет? - девочка спросила об этом лишь потому, что хотела понять, похож ли брат на неё саму, не подумав о том, что, если ответ окажется отрицательным, матери может быть неприятна эта тема.

От вопроса дочери Ровена вздрогнула: малышка задала именно тот вопрос, на который не хотелось бы отвечать. Но надо быть справедливой: для Хелены, наверное, естественно считать, что брат должен быть похож на маму так же, как и она сама. Ровена вспомнила лицо сына – как она ни старалась отвести от него взгляд в Большом зале, ее взгляд раз за разом возвращался к мальчику за столом Салазара. Разумеется, Николя сильно вырос – сколько лет ведь прошло! – но с годами стал лишь еще больше походить на отца. Сам же Николя, казалось, Ровену вообще не узнал: его взгляд скользил по ней точно так же, как и по всем остальным людям в зале: среди них еще никто не был ему известен.

- Нет, - баронесса покачала головой. – Твой брат попал к Салазару. И… - Ровена слегка замялась, думая, говорить или нет – и если да, то как сформулировать это для ребенка: - И знаешь, Хелена, я бы не хотела, чтобы ты встречалась с ним – я имею ввиду с Николя. Собственно, я вообще прошу тебя не гулять слишком много по замку: ученики все старше тебя, и некоторые намного. Все они очень разные и… Хелена, я хочу быть уверенной в том, что ты в безопасности. Я понимаю, что не могу запретить тебе вовсе ходить по Хогвартсу, но постарайся не злоупотреблять своим положением, хорошо?

Увидев, что мама помрачнела, Хелена вновь почувствовала себя виноватой - кто ещё мог задать такой бестактный вопрос! Отрицательный ответ Ровены тоже не прибавил радости - малышка была неприятна удивлена тем, что её брат попал не к маме - и даже не к тёте Хельге! - а к лорду Слизерину. Девочка не могла позволить себе называть Салазара "дядей", подобно тому, как иногда пыталась именовать Годрика. Уже в самом облике лорда сквозило что-то, не позволяющее даже помыслить о том, чтобы фамильярничать с ним. Но если к самому Салазару Хелена вполне привыкла - и потом, он же был другом матери, а значит заведомо хорошим человеком - то Николя отчего-то сразу представился ей надменным мальчишкой, с которым будет тяжело общаться.
Однако просьба матери удивила малышку. Пусть сама она не собиралась искать встречи с братом - но и не готова была отказаться от идеи узнать, кто же он на самом деле, если представится случай. Нельзя же всё время бегать от него, как от огня!
Ещё больше Хелена поразилась тому, что мама усомнилась в том, что в Хогвартсе все в безопасности. Девочка принимала это как некую непреложную истину, а плохо подумать об учениках и вовсе не могла! Одно дело относиться к брату с неприязнью и совсем другое - подозревать, что он может причинить тебе вред.
- Но, мамочка... - Хелена никак не могла согласиться с Ровеной, однако понимала, что возражать нужно аргументированно, - Что со мной может случиться? И разве мой брат - наш враг? Пусть он учится у лорда Слизерина - но он же тоже ученик... А через три года я тоже буду учиться - как я смогу избегать его? Не лучше ли узнать его сейчас? - почти умоляющим тоном закончила девочка.

Как объяснить такое ребенку?
Конечно, Хелена была очень умненькой девочкой – особенно для своих лет – но тем не менее она всего лишь дитя. Как объяснить всю сложность взаимоотношений тому, кто еще никогда по-настоящему не разочаровывался в людях?

Ровена очень четко, как сейчас, помнила тот день, когда отец объявил ей о предстоящей свадьбе. Дочь барона Рейвенкло приняла это известие спокойно: она никогда не считала себя бунтаркой – да и бунтовать не было никакого повода. Никто не мешал ей пользоваться семейным собранием книг – напротив, отец, так долго считавший дочь сквибом, даже радовался, что та не мозолит глаза и не демонстрирует себя людям. И только когда магическая сила дала о себе знать, барон Рейвенкло пригляделся к Ровене и, будто впервые разглядев ее красоту, тут же принял решение о браке.
Сперва Ровене казалось, что она даже сможет полюбить человека, выбранного ей в мужья: барон д’Амзор был умен и эрудирован. К тому же молод – всего на несколько лет старше ее самой – и весьма хорош собой. Ровене одно время безумно нравились его глаза – зеленые, но не изумрудные, как у нее самой, а более темные, будто еловая хвоя.
Юная баронесса уже представляла себе спокойную семейную жизнь, где они с мужем рука об руку будут познавать новое и обсуждать… Ах, ей когда-то так не хватало именно этого – обсудить то, что она узнала.

Но муж вечно был занят. Даже когда он находился дома, он всегда что-то планировал, отдавал кому-то приказы, что-то устраивал… Барон общался с кем угодно, но только не с супругой. Он не желал разговаривать с ней о книгах, он даже не удостаивал ее партией в шахматы, хотя и являлся страстным поклонником этой игры.
Несколько лет Ровене удавалось сдерживать свою обиду, да и рождение детей отвлекло ее силы и внимание, но в один прекрасный день чаша терпения переполнилась. Баронесса окончательно убедилась, что мужа не волнуют ни ее интересы, ни ее знания. Что она для него – только красивая кукла, которая будет рожать ему детей. Кукла, с которой не о чем даже поговорить. Барон д’Амзор, у которого вечно не было времени, на сына его почему-то находил – на сына, но не на жену или дочь.

Ровена ушла – ушла с теми, кто понимал ее лучше, или хотя бы принимал такой, какая есть, не требуя, чтобы она играла какую-то другую, навязанную обществом роль.
Но теперь она не знала, как барон д’Амзор вырастил их сына. Сам он, понятно, к жене вряд ли испытывает теплые чувства. Что он сказал Николя о матери и сестре? И говорил ли вовсе?

- Понимаешь, дочка, - с трудом подбирая слова, произнесла Ровена, - Когда рвешь с прошлым, надо рвать окончательно. Мудрые в древности говорили: нельзя дважды войти в одну реку. У Николя с отцом своя жизнь, у нас с тобой своя. Мы столько лет прожили порознь. И если ты первая попробуешь пойти ему навстречу… - баронесса слегка замялась, думая, стоит ли говорить такое десятилетнему ребенку, но потом не сдержалась и поспешно выпалила: - Запомни: мужчина всегда считает, что он тебе необходим, что ты без него не сможешь. И даже если ты твердо говоришь ему «нет» - он все равно будет думать, что это всего лишь каприз, желание набить себе цену. Стоит только раз проявить интерес – и он уже будет уверен в своем праве на тебя. Не повторяй моей ошибки, Хелена, очень прошу тебя!
Ровена неожиданно обняла дочь – хотя вообще она редко проявляла столь пылкие чувства – и коснулась губами светло-русой макушки.

Первым словам матери Хелена внимала спокойно, мысленно соглашаясь с Ровеной, но проповедью была ошеломлена. Девочка, лишённая отцовского общества, могла разве что наблюдать за поведением лордов Гриффиндора и Слизерина - но разве они такие же? Нет, не может быть!
Однако мама явно говорила искренне. А уже второе за последние несколько минут проявление ею материнских чувств ясно показывало, что для леди Рейвенкло всё это очень и очень серьёзно, раз больной вопрос вызвал такую бурю эмоций.
"Каким же чудовищем должен быть мой отец..." - пронеслось в голове девочки. Ей было так жалко маму...
- Мамочка... - всхлипнув, Хелена прижалась к матери, - Я люблю тебя, я всегда буду тебя любить! Ты только не расстраивайся, я обязательно послушаюсь тебя...
Что ей за дело до незнакомого мальчика, пусть и брата по рождению, когда здесь, рядом - мама, и для неё так важно, чтобы дочь понимала её...

Хелена твёрдо решила - она сама не заговорит с Николя. И никаким, ни малейшим знаком не покажет, что знает, кто он.
Но бегать от него... Нет, этого она тоже не станет делать. Она покажет, что является истинной дочерью своей благородной матери!
Ещё раз всхлипнув, Хелена подняла на маму свои зелёные глаза, по которым можно было бы понять, что девочка вполне уверена в правильности своих решений.

Хелена всхлипывала – и Ровене стало стыдно. Всего минуту назад она сама чуть не заплакала от внезапно всколыхнувшейся в ней обиды и застарелой обозленности. Однако сейчас, глядя на наполнившиеся слезами глаза дочери, баронесса почувствовала угрызения совести. Ну зачем было перекладывать на девочку свои проблемы?
Ровена действительно весьма насторожено относилась к мужчинам – таких, как Годрик и Салазар было немного… говоря по чести, они вообще были единственными, кому баронесса могла доверять. Но Салазар, кажется, вообще никогда не воспринимал ее как женщину, отдавая дань только ее уму, а у Годрика было странное для мужчин понятия о благородстве. Но это для нее самой было понятно и естественно – Хелена же просто видела, что ее мать спокойно общается с единственными знакомыми девочке взрослыми мужчинами.

- Все хорошо, моя маленькая, - попыталась успокоить дочь Ровена, немного неловко поглаживая Хелену по голове. Точащая сердце мысль, что она может лишиться дочери – ведь супруг имел все права отнять у непокорной жены ребенка – внезапно усилила все до сей поры мирно спящие материнские инстинкты. – Я тоже очень тебя люблю…

Ровена поднялась на ноги и, взяв дочку за руки, потянула на себя – как в детстве. Прижимая дочь к себе, она направилась к выходу из комнаты.
- Пойдем, уже поздно. Я уложу тебя, и этот длинный день наконец-то закончится.


Покои Ровены Рейвенкло = = > Комната Хелены Рейвенкло

- Пойдём...
Стараясь сдержать слёзы, чтобы не расстраивать маму ещё больше, Хелена покорно последовала за ней. Душа девочки была исполнена любви и нежности к матери и радости от осознания того, что мама всегда поймёт её, что она заботится о ней.
Детское любопытство, приведшее Хелену к входу в комнату Ровены, давно ушло, уступив место усталости. Малышка привыкла ложиться намного раньше и понимала, что сейчас ей действительно лучше попытаться уснуть, пока тревога не поднялась вновь. Завтра будет новый день - и девочка очень надеялась, что он будет лучше предыдущего...

Покои Ровены Рейвенкло => Комната Хелены Рейвенкло

Только вернувшись к себе, Ровена ощутила свинцовую усталость. Прошедший день должен был быть таким радостным – они так долго его ждали… Но, оказывается, сколько же он принес горьких воспоминаний, сколько обид всколыхнул.
Может, завтра все станет немного полегче. Завтра она на свежую голову сможет взглянуть на ситуацию – возможно, все не так и плохо.

Ровена почти бездумно глядела в окно, где на фоне темного ночного неба чернели пики гор. Звезды светили так ярко, и каждая была крупной и манящей – и для Ровены любая из них была прекраснее и ценнее драгоценных камней, которые так любили другие женщины. Там, в невозможной вышине, была полная свобода – но туда людям пути нет.
Пока нет. Но когда-нибудь людской разум добьется ее, вырвется из притягивающих к земле оков.
И каждый завтрашний день приближает этот час.

Проснулась Ровена еще до колоколов – хотя и легла поздно. Несмотря на любовь к звездам, баронесса никогда не спала долго по утрам. Она считала, что правильным образом жизни можно упорядочить время, затрачиваемое на сон – сократить его до необходимого.
Русые пряди привычно легли в косу – волосок к волоску. Неприметный цвет вполне компенсировался густотой и здоровьем – на голове Ровены не мелькало ни единого отблеска седины. Баронесса принадлежала к тем женщинам, красота которых не имеет возрастных границ: состоящая из классических черт, она взрослит в юности и молодит в зрелом возрасте.

Однако мысли Ровены не касались собственной внешности. Заплетая косу, она еще раз заглянула в расписание – хотя и знала его наизусть, ведь сама же готовила, распределяя занятия у студентов и преподавателей. Сегодня у нее только собственные ученики и подопечные Хельги. Завтра – опять Чары со своими. Ровене удалось настоять на некоей профильности в занятиях факультетов – хотя и понимала, что уже на следующий год от этого нужно будет отказаться. Да и двойных уроков придется сделать больше, возможно, что даже все. Как можно давать Трансфигурацию или те же Чары сразу такому большому количеству студентов – Ровена не представляла. А уж Салазар ее точно со свету сживет, и баронесса вполне бы его поняла: хорошо, пока по Зельям только теория, а когда начнется практика? Поди уследи за несколькими отроками вблизи огня и коллекции различной опасности ингредиентов! Тут тебе и взрывы, и удушающий пар, и банальные ожоги… Нет, пока будет возможность, на Зелья по два факультета точно лучше не отправлять.

Но это все еще нескоро, и тревожные мысли Ровены вернулись к более насущным проблемам: студенты Слизерина попадут к ней только в пятницу, на Астрономии. Значит, именно тогда она впервые увидит своего сына по-настоящему близко.


Покои Ровены Рейвенкло - ->> Школьные коридоры

Выходя в коридор, леди Ровена чуть не столкнулась с человеком, стоявшим у самой двери. Подслушивал? Нет... вряд ли...Судя по остановленному движению, он только-только собирался постучать.

- Леди? - низкий, не по такому молодому лицу голос. Чёрные глаза, то ли грустные, то ли мрачные, не понять. - Леди Ровена д'Амзор?

Выйдя из комнаты дочери, Ровена едва не налетела на высокого молодого человека, стоявшего едва ли не у самой двери. «Слишком взрослый для учебы», - первым делом мелькнула мысль у леди Рейвенкло.
И только в следующий момент осознала, что юноша назвал фамилию ее мужа.

Разумеется, именно эта фамилия принадлежала ей по закону, однако прошло уже немало лет с тех пор, как Ровена предпочла вычеркнуть ее из своей памяти. Она приняла решение преподавать под девичьей фамилией, хотя и понимала, что этим не удалит мужа из своей жизни.

Усилием воли заставив выровняться сбившееся дыхание, баронесса кивнула гостю и произнесла максимально спокойно:
- Добрый вечер. Да, Вы не ошиблись. Я могу вам чем-либо помочь?

– Да, леди. Я только прибыл сюда, и, пожалуй, помощь не помешает. Меня зовут Джильбертус Гонт, я сын Сигиберта Гонта. Несколько лет назад мне приходилось сталкиваться с вашим супругом, ещё при дворе.
Чувствуя, что говорит не совсем то, что нужно, молодой человек глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок:
– Миледи, я узнал, что здесь появилась школа. Когда-то мне пришлось прервать обучение... из-за разных причин. Можно надеяться вновь продолжить учёбу? Что в этом случае потребуется от меня?

При упоминании о супруге лицо Ровены осталось неподвижным, хотя это и стоило ей немалых усилий. Придется, видимо, вновь привыкать, что барона д’Амзора поминают кстати и некстати. Слишком заметной фигурой тот был – как в магическом, так и в маггловском мире. Слишком многие его знали или хотя бы были знакомы. А ведь Ровена за несколько лет, проведенных среди друзей, так отвыкла от того, что ее имя связывают с именем ее супруга… Ей даже почти удалось забыть, что он у нее вообще есть.
Однако жизнь жестоко вернула ее к действительности. Сперва Николя, теперь вот этот юноша…
Гонт? Знакомая фамилия, где-то Ровена ее уже слышала, причем совсем недавно. Кажется, ее носит кто-то из учеников – но не из ее и не Хельгиных, с этими двумя группами леди Рейвенкло сегодня познакомилась лично и потому помнила хорошо.

Но следующая фраза молодого человека заставила Ровену отвлечься от умозаключений. Она еще раз окинула его взглядом: высокий, вполне сложившийся юноша, он не походил на человека, который в свое время не получил образования. Хорошая одежда давала понять, что перед баронессой человек небедный, а манера держаться выдавала благородное происхождение собеседника.

Однако, еще только планируя школу, друзья договорились, что в Хогвартсе каждый, кто попросит о помощи, получит ее. И потому, едва заметно вздохнув, Ровена произнесла:
- Не думаю, что Вам нужно поступать в обучение. Пожалуй, я не ошибусь, если предположу, что Вас интересует что-то конкретное. Что именно Вы желали бы узнать?

- Вы угадали, миледи, - кивнул Гонт. - Мне не требуется длительное обучение. Но я знаю, что вы – большой знаток Астрономии, а мои знания здесь имеют пробелы. Мог бы я надеяться получить у вас хотя бы два-три урока?

Джильбертус понимал, что на большее рассчитывать ему не приходится. Школа работает, и вряд ли кто-то будет устраивать отдельный курс для переростков вроде него. Но позавчерашний день, когда он привёз сюда брата, врезался ему в память. Джильбертус шестым чувством ощущал, что именно здесь собрались одни из сильнейших магов его времени... а, может быть, и всех времён. Нельзя было уйти, не попытавшись взять хоть частичку знаний.

- Что ж, - задумчиво произнесла Ровена. – Думаю, я смогу выкроить время для нескольких занятий. Однако я хочу, чтобы вы поняли сразу: я отрицаю возможность предсказания. Очень многие путают Астрономию и Астрологию, и мне бы не хотелось, чтобы вы заблуждались на сей счет. Я готова помочь вам расширить знания о небе, однако если вы желаете научиться оперировать ими для предугадывания будущего – здесь мне нечего сказать вам.
Она пристально смотрела на юношу, пытаясь предугадать ответ. К сожалению, талантами Салазара в физиогномике она не обладала, но надеялась, что возраст и опыт помогут ей разобраться с совсем еще молодым – с ее точки зрения – парнишкой. Однако лицо того оставалось непроницаемым.